Лунная Феерия
Том 1. Глава 7. Ночь в заезжем доме лекаря
Перевод - Ксена
Анлейт - AQUA Scans
& Icarus Bride
На вершине невысокого холма стоял окружённый рвом огромный королевский замок.
Словно стремясь всеми силами выделить замок и привлечь внимание к особам, там живущим, улицы города отходили от него во все стороны, образуя рисунок, с высоты птичьего полёта похожий на колесо со спицами.
Построенные из камня здания громоздились вдоль улиц, не оставляя и толики свободного пространства.
К королевскому обиталищу вели восемь широких улиц, вымощенных камнем.
И на одной из них, самой просторной из всех, что упиралась в главные врата замка, проходил Фестиваль Сахарных Скульптур. И звалась она Бульвар триумфального возвращения. На площади, располагавшейся сразу же перед замковыми воротами, был установлен навес, под которым на возвышении стояли богато отделанные стулья, ожидая венценосных гостей.
Потому как члены королевской семьи тоже должны были присутствовать на этом мероприятии.
Люд имперского города любил праздники.
И все они, страстно желая хоть мельком увидеть королевскую семью, стекались на площадь.
Ближе всего к горожанам сидели Его Величество король и Её Величество королева. За ними располагались места для принцев и принцесс. От их ослепительных облачений и того благородства, которым был пропитан их облик, у Анны перехватило дыхание.
Перед постаментом стояли в ряд множество столов, накрытых белыми скатертями. На каждом из них стояла сахарная скульптура, размером с человеческую руку.
Все эти скульптуры должны были быть красочным результатом кропотливой работы.
Однако на данный момент каждая из них была скрыта под тканью, что скрывало их от чужих взглядов. У столов со скульптурами стояли создавшие их умельцы. Зная, что им придётся предстать перед королём, создатели сахарных скульптур надели свои лучшие наряды. Был среди них и Джонас, облачённый в меховой жилет.
Честь возглавлять Фестиваль Сахарных Скульптур выпала графу Даунингу. Это был пожилой человек, ещё во время правления прошлого короля проявивший незаурядные способности в качестве министра внутренних дел. Он уже выШелл в отставку, однако по-прежнему пользовался королевским доверием благодаря годам верной службы.
Убедившись, что все создатели сладостей стоят у своих столов, а члены королевской семьи восседают на отведённых им местах, граф встал со своего места, собираясь произнести речь, которой предполагалось открыть Фестиваль.
Но вдруг среди собравшихся поглядеть на фестиваль поднялся переполох.
Нахмурившись, дворянин перевёл взгляд туда. Увиденное зрелище не доставило ему удовольствия: похожий на короб фургон несся через толпу.
- Осторожно!
- Остановите эту колымагу!
Когда стража побежала к фургону, тонкая девушка, восседавшая на козлах, резко дернула вожжи, останавливая его. Она тут же спрыгнула со своего места и выбежала на площадь, ускользая от рук охраны, пытавшейся схватить её.
Черноволосый юноша следовал за ней, словно оберегая и защищая её.
Девушка побежала прямиком к палатке, где находился граф Даунинг.
- Взять её!
Один из стражей схватил баломутку за руку. Однако черновласый парень, защищая её, тут же впечатал в его живот колено. Стражник полетел на землю.
Девушке, чья рука теперь была свободна, её хранитель крикнул: «Иди!».
Но она уже неслась во весь опор.
Юноша встал между своей подопечной и размахивающими копьями стражниками, не позволяя им приблизиться к девушке.
И тогда все, наконец, увидели свисающее за его спиной одинокое крыло.
- Я не позволю вам её тронуть!
- Ты… фей?
Девушка, бежавшая к палатке графа Даунинга, остановилась, как только оказалась около неё. От резкой остановки она потеряла равновесие и покачнулась, падая на землю.
Но, несмотря на это, подняла голову и отчаянно закричала:
- О начале Фестиваля Сахарных Скульптур ещё не объявили. И поэтому в нём ещё можно участвовать. Я сахарная умелица. Меня зовут Анна Хэлфорд. У меня нет родного города, который я могла бы представлять.
Охрана, высыпавшаяся из палатки, не позволила Анне подняться с земли.
- Ишь, какая наглая девчонка! – послышалось от одного из них.
Но весь этот бедлам прервал весёлый смех, источником которого стоящий за графом Даунингом, наблюдавшим за развернувшейся перед ним сценой широко раскрытыми глазами, мужчина.
- Боже, боже, только я подумал, что вы не явитесь, моя милая, как вы врываетесь на фестиваль столь экстравагантным способом! Вы – просто бездна неожиданностей, Анна!
Теперь уже удивилась Анна, заслышав знакомый голос.
За графом возвышалась фигура молодого дворянина. На нём была официальная форма, украшенная серебряной вышивкой. Без сомнений, такую надлежало носить Виконту серебряного сахара.
И одет в неё был знакомый ей мужчина с дикими карими глазами.
- Хью?!
- Мистер Меркьюри. Вы знаете эту девушку? – обратился к нему граф.
«Меркьюри?»
Анна не могла отвести взгляд от виконта.
«Хью Меркьюри?! Глава гильдии Меркьюри и нынешний виконт серебряного сахара?!»
- Эта девушка, как она и сказала, всего лишь создательница сладостей. А тот фей – её охранник. Не стоит беспокоиться.
Тогда граф повернулся к вцепившейся в копья охране и поднял руку.
- Назад. Эта девушка вероятная участница Фестиваля.
Все, кто окружал Шелла и удерживал Анну, послушались его приказа и отступили.
Анна подняла и тут же опустилась на колено.
Граф Даунинг вернулся взглядом к девушке и произнёс:
- С первого взгляда я могу сказать, что вы очень юны. И всё же, несмотря на свою молодость, объявляете о желании участвовать в Фестивале. Должно быть, вы весьма уверены в себе. Кто был вашим наставником?
- Моя мама. Она была мастерицей серебряного сахара.
- Ясно. Тогда вашу заявку на участие имеет смысл рассматривать. Однако вы понимаете, что для участия в фестивале необходимо пройти определённую процедуру?
- Да, я должна объявить о своём намерении участвовать графу Даунингу, а затем виконт серебряного сахара должен проверить, действительно ли мои навыки сахарного умельца достаточны, чтобы мою скульптуру можно было показывать на глаза королю. Получив его одобрения, я смогу участвовать.
- Верно. И эти процедуры были пройдены вчера. Кроме того, Его Величество король уже занял своё место, и Фестиваль почти начался. Сейчас не время проверять ваши способности.
- Я сделаю всё так быстро, как только можно. Пожалуйста!
Видимо, тронутый отчаянием Анны, граф Даунинг повернулся к Хью, спрашивая у него совета.
- И что же нам делать, Меркьюри?
- У нас действительно нет времени, чтобы проверять её.
«Отказался», - Анна закусила губу и повесила голову.
Но Хью продолжил с широкой ухмылкой на лице.
- Однако, граф Даунинг, судьба предоставила мне возможность увидеть навыки этой девушки несколько раньше. И я считаю, что она полностью соответствует требованиям, необходимым, чтобы её творение предстало перед Его Величеством.
Анна вскинула голову. Когда их взгляды встретились, Хью подмигнул ей.
Граф кивнул.
- Очень хорошо. Поскольку Виконт серебряного сахара признал вас, я позволю вам принять участие.
Он указал на ряд столов, где стояли сахарные скульптуры.
- Передай три бочки серебряного сахара охране на краю площади. Затем поставь свою скульптуру к остальным, выставленным тут, и дожидайся вердикта королевской семьи.
- Да, сэр. Огромное вам спасибо.
Анна поднялась на ноги, неловко поклонилась и поспешила отряхнуть одежду.
Любопытные взгляды всех на фестивале были обращены на Анну, стоящую в центре площади.
Все сахарные умельцы надели свои лучшие одежды. Что же касается Анны, она предстала перед ними в мешковатой, с чужого плеча мужской одежде, с грязными волосами и лицом. Она казалась чрезмерно худой, из-за чего выглядела моложе своих лет. Но, в то же время, эта девушка явилась в сопровождении самого красивого фея, которого они когда-либо видели.
«Да кто она такая?» - светилось в блестящих любопытства глазах.
Кстати говоря, Анне отвели место рядом с Джонасом.
Джонас наблюдал за развернувшей перед ним сценой с напряжённым выражением.
Когда Анна встала рядом с ним, он, явно храбрясь, пренебрежительно рассмеялся.
- Ох, Боже, Анна. Моя одежда тебе, определённо, к лицу. И ты даже раздобыла сахарную скульптуру?
Анна злобно посмотрела на Джонаса.
- Спасибо. Твоя одежда очень пригодилась. И не нужно обо мне беспокоиться. Сахарная скульптура у меня есть.
- Тогда быстрее ставь её сюда. Где же она?
- Вот.
Анна сделала шаг вперёд и положила на стол небольшую фигурку, покрытую белой тканью.
Со всех сторон раздались смешки и даже несдержанный смех. Что праздный люд, что другие дельцы, кажется, усомнились в её разуме.
Джонас тоже насмешливо хрюкнул.
- Ну, полагаю, это лучшее, что ты успела сделать за это время. Поражаюсь твоей выдержке. У тебя хватило духу представить на фестивале эту скульптурку величиной с детскую игрушку.
Не отрывая взгляда от палатки королевской семьи, Анна ответила:
- А я поражаюсь тебе: представить на Фестивале скульптуру, сделанную чужими руками. Это ж надо. Я думала, у твоего бесстыдства есть предел, но, видно, ошибалась.
- Понятия не имею, о чём ты.
- Виконт серебряного сахара. Ты и вправду думаешь, что сможешь обмануть Хью? Ещё в ту ночь, в домике лекаря, ты должен был понять, что на такие вещи у него глаз намётан.
По лицу Джонаса пробежала тень. Но затем он взял себя в руки и с усмешкой проговорил:
- Я удивился, когда, подавая заявку на участие в Фестивале, узнал, что он – виконт серебряного сахара. Он стал им всего полгода назад. И, могу поспорить, той ночью был в заезжем доме как раз потому, что новоявленный виконт серебряного сахара. Но, увидев мою скульптуру, он ничего не сказал.
- Он не мог не понять.
- Интересно, не правда ли?
Увидев, что Анна поставила свою скульптуру к остальным, граф Даунинг поднял руку и начал:
- Давайте же объявим Фестиваль Сахарных Скульптур открытым. Клянусь, что почётное звание мастера серебряного сахара будет присуждено самому достойному создателю сладостей в королевстве.
Человек, обязанный присматривать за умельцами, подал им знак.
- Дельцы. Представьте свои скульптуры Его Величеству.
При этих словах все создатели сладостей сняли ткань со своих скульптур.
Послышался всеобщий восхищённый вздох.
Король, опершись на подлокотник, скользил взглядом по скульптурам, не проявляя особого интереса.
Но вот его глаза остановились. И взгляд его был направлен в сторону Анны и Джонаса.
«Возможно ли, что моя скульптура привлекла его внимание?!» - у девушки зашалило сердце.
Король жестом подозвал графа и тихо сказал что-то.
Даунинг кивнул, после чего обернулся к Анне и Джонасу.
- Вы двое, Джонас Андерс и Анна Хэлфорд. Возьмите свои скульптуры: вам даруется честь приблизиться к Его Величеству.
Взгляды соперников встретились.
Склонив головы, окружавшие их ротозеи зашептались:
- Та, крупная точно великолепна. Эта работа в разы лучше остальных. Но почему Его Величество король обратил внимание на ту мелочь, да ещё и приказал принести это к нему?
- Ну, может, мы не всё рассмотрели?
Джонасу понадобилась помощь стража, чтобы поднять сахарную скульптуру на возвышение, где сидел король. Он опустился на колено, причём лицо его было напряжено.
Анна кивнула Шеллу, стоящему за ней.
- Я сейчас вернусь.
Он кивнул ответ.
Анна осторожно подняла свою сахарную скульптуру, обхватив её обеими руками, и подошла к королю. Поставив её на стол под навесом, она так же опустилась на колено.
Король выпрямился и посмотрел на скульптуры на столе.
- Как странно. Взгляните-ка, Меркьюри, - низким голосом подозвал он виконта серебряного сахара.
Подойдя к королю, Хью кивнул:
- Детали их скульптур так похожи, что кажется, будто они были сделаны рукой одного и того же человека.
Заслышав эти слова, Джонас отшатнулся.
Глаза Хью загорелись.
- Какую же скульптуру предпочтёт Ваше Величество?
Король прищурился. Он смотрел на крошечную фею.
– Мне кажется, эта лучше. Выглядит совсем как настоящая. Словно сломается в любой момент. Она полна жизни. Никогда не видел столь прекрасной скульптуры.
– Да.
– Думаю, она совершенна. А что думаете вы? По моему мнению, сахарный умелец, создавший её, достоин звания мастера серебряного сахара.
Лицо Анны по-прежнему осталось опущенным к полу, но пульс зашкаливал. Она шептала: «Правда? Правда?»
Однако…
- Это сахарная скульптура волшебна, Ваше Величество. Но…
Слово взяла королева, сидевшая подле короля.
- Но, Ваше Величество, необходимо было создать большую, впечатляющую скульптуру, которая могла бы стать центром внимания на праздновании. Я не уверена, способна ли сахарная умелица, создавшая её, сделать скульптуру большего размера. Возможно, вам лучше ещё раз подумать, какие качества необходимы, чтобы зваться мастером серебряного сахара.
- Это правда.
Повисла тишина. Девушка и не подозревала, что её сердце может заходиться в таком галопе.
- Решено, - объявил король. – Я сделал выбор. Этот создатель сладостей достоин называться мастером серебряного сахара. Как его имя?
- Джонас Андерс, - ответил граф Даунинг.
- Очень хорошо. Постановляю: наградить королевской медалью сахарную скульптуру, представленную Джонасом Андерсом. Создатель её станет мастером серебряного сахара этого года.
Толпа обезумела.
Когда Анна скорее почувствовала, чем увидела, как Джонас поднял голову, силы покинули её.
«Я должна была знать».
- Анна Хэлфорд, вы свободны. Джонас Андерс, останьтесь здесь. Стража, принесите три бочки серебряного сахара, предоставленные Джонасом Андерсом, для королевской проверки. Эти три бочки и ваша скульптура станут вашим подарком королевской семье.
- Да, сэр.
Щеки Джонаса покраснели от возбуждения, он гордо надул грудь.
Покосившись на Джонаса, Анна поклонилась венценосным особам и взяла свою скульптуру.
Три бочонка Джонаса принесли к королю.
Однако, когда Анна уже развернулась, чтобы отправиться восвояси…
- Ч-что?! Что это такое?! – громко воскликнул Джонас, что было непростительно в присутствии короля.
Не успев подумать, Анна обернулась.
Что-то с силой выскочило из одной из бочек, стоявших на помосте перед Джонасом. При виде этого у короля, графа Даунинга и Джонаса одинаково широко раскрылись глаза.
Из бочки выпрыгнул маленький фей, размером с человеческую ладонь. У него были серебристые волосы и голубые глаза. Короче говоря, это был никто иной, как Мифрил Рид Под.
У Анны перехватило дыхание.
- Что это значит, Андерс?! – придя в себя, закричал граф Даунинг, вглядываясь в Мифрила. - Один из трёх бочонков пуст!
- Э-это просто смешно…
В отличие от растерявшегося Джонаса Мифрил живо распростёрся у королевских ног.
- А-а-а-а-а!!! Да простит меня Ваше Благородное Величество! Я никчёмный фей-прислужник господина Джонаса Андерса. Мой хозяин совершенно ничего не смыслит в перегонке серебряного сахара, и, когда он закончил скульптуру, ему не хватало сахара для участия. Я умею накладывать небольшие иллюзии, так что он приказал мне создать видимость, что бочонок полн. Меня посадили внутрь и привезли сюда. Но я слишком испугался, чтобы обманывать Ваше благороднейшее, высочайшее Величество, и не смог довести дело до конца!
Чересчур наигранно Мифрил истерически зарыдал. Он даже вытащил откуда-то крошечный носовой платок и зарылся в него лицом, подвывая.
Анна была ошеломлена.
«Почему Мифрил здесь? Что он творит?»
Он плакал и нёс чепуху, а его живот был столь огромен, что удивительно, как он не лопнул.
«Только не говорите, что Мифрил… съел целый бочонок сахара?!»
Анна не могла понять, что этому маленькому фею понадобилось в бочке серебряного сахара, привезённого Джонасом.
Однако она могла придумать только одну причину, по которой он мог устроить это представление.
Он делал это ради неё.
Он пытался как-то помочь Анне, у которой украли скульптуру.
Джонас подскочил с колен и, видимо, забыв, что находится перед королём, закричал:
- Это заговор! Это всё эта сахарная умелица, Анна Хэлфорд! Этот фей-прислужник её, а не мой. Виконт серебряного сахара тоже может подтвердить это! Мы с ней знакомы. Она так одержима идеей стать мастером серебряного сахара, что пытается помешать мне на каждом шагу! Это тоже должно быть одной из её проделок!
Джонас грубо схватил за руку Анну, которая, изумлённая его нелепыми обвинениями, молча слушала его.
- Иди сюда, мерзавка!
- Ай!
Услышав, как девушка вскрикнула от боли, Мифрил изменился в лице, резко побледнел и сорвался с места.
- Кого ты назвал мерзавкой?! Отпусти Анну, чёртов ублюдок!! – разъярённо раскричался Мифрил, прекратив притворяться плачущим.
Джонас указал на него пальцем: лицо его светилось самодовольством и осознанием собственной победы.
- Вот видите! Эта девка и этот фей были заодно с самого начала! И первым делом мы должны убить наглеца-фея.
- Я не позволю тебе совершить подобное! – взбешенная словами Джонаса, Анна стряхнула его руку.
А затем повернулась к королевской палатке.
Слова об убийстве Мифрила стали последней каплей: Анна не могла больше молча наблюдать за беспринципным поведением этого труса.
- То, что этот фей – мой друг, правда. Правда и то, что он сделал это ради меня. Но на то есть веские причины. Сахарная скульптура, которую этот человек, Джонас Андерс, выдаёт за свою собственную, на самом деле была сделана мной. Он украл её у меня. Этот фей всего лишь пытался остановить Джонаса, использующего украденную сахарную скульптуру, чтобы стать мастером серебряного сахара.
- Это враньё! Я ничего не крал!
- Ты собираешься продолжать врать, даже когда дошло до такого?
- Заткни рот! Это ты врёшь!
Анна и Джонас сверлили друг друга взглядами.
Обычный люд, король, граф Даунинг, - каждый был поражён и озадачен словами двоих умельцев.
Кто же из них лгал?
И только на губах Хью играла насмешливая улыбка.
- Думаю, тогда мы должны добиться истины, Ваше Величество? – сказал Хью королю, который смотрел на Анну и Джонаса с явной растерянностью.
- Мы не знаем, кто из них сделал эту сахарную скульптуру. Но мастером серебряного сахара должен стать именно её создатель, верно? В таком случае, давайте проведём небольшую проверку.
- Хм-м, это и вправду позволит нам определить, кому именно она принадлежит? Меркьюри, если это выход из сложившегося положения, посмотрим, что получится.
- Да, Ваше Величество.
Хью повернулся к людям, стоящим за ним (судя по всему, они были его слугами), и отдал им приказ. После чего, выйдя из-под навеса, подошёл к Анне и Джонасу.
- От вас требуется то же, что и в заезжем домике лекаря. Только в этот раз вы выполните определённую фигуру.
На площадь вынесли и поставили перед королём маленький столик. На него быстро положили два набора для создания сахарных скульптур, включающие всё необходимое: пустую миску, чашу с холодной водой, лопаточки, линеечки, скалки разных размеров…
- Его Величество выбрал эту сахарную скульптуру. Здесь присутствуют маленькие бабочки, верно? Те, что сидят на цветах. Вы сделаете одну такую прямо сейчас, на глазах Его Величества. Сравнив их с теми, что являются частью скульптуры, мы узнаем, кто сделал её.
- Поняла. Я всё сделаю.
На это она и рассчитывала. Анна тут же кивнула, а вот Джонас побледнел.
- А что скажете вы, Джонас?
Когда его спросили прямо, сын Андерсов неохотно кивнул.
Анна и Джонас встали у стола.
Любопытные взгляды были устремлены на них со всех сторон. А прямо перед ними сидели члены королевской семьи, с чьих лиц не сходило царственное выражение, от которого бросало в дрожь.
Сосредоточившись на серебряном сахаре перед собой, Анна прикрыла глаза и сделала глубокий вдох.
И вдруг она почувствовала жгучий взгляд, устремлённый ей в спину. Неведомым образом она поняла, что он принадлежит Шеллу.
«Я сделаю бабочку. Невероятно красивую бабочку, что смогла бы порадовать Шелла».
- Начали!
В ту же секунду, как Хью отдал команду, Анна открыла глаза. Она добавила холодную воду в серебряный сахар.
Анна начала месить серебряный сахар, придавая ему Шеллковистый блеск.
«Нужно посильнее замесить. Хочу, чтобы крылья переливались и блестели. Точно, хочу сделать столь же красивые крылья, как у Шелла».
Как только её руки коснулись серебряного сахара, она более не слышала неуклюжее пыхтение Джонаса, раздававшее рядом.
Капельки пота выступили на лбу незадачливого похитителя чужих скульптур. Он то и дело прищёлкивал языком.
Девушка же кончиками пальцев скользила по принимавшему форму серебряному сахару.
«Ещё красивее…»
Шелл наблюдал. И поэтому Анна чувствовала себя на удивление спокойно. Поэтому она могла полностью отдаваться работе.
- Довольно.
Умелица резко пришла в себя при звуке голоса Хью.
Подняв голову, она обнаружила, что в какой-то момент Меркьюри подошёл и встал перед ней. А рядом с ним возвышался король, вышедший из-под навеса.
И Его Величество неотрывно наблюдал за движениями рук Джонаса и Анны.
Руки Джонаса дрожали, и вдруг он осел на землю прямо у стола.
- Бабочка Андерса не достойна даже упоминания, - подвёл итог виконт серебряного сахара.
Сахарная фигура, которую вылепливал Джонас, своей грубой формой напоминала бабочку.
Однако она определённо не казалась живой, не создавалось ощущение, что вот-вот она сорвётся с места и полетит ввысь. Было очевидно, что бабочек на скульптуре, выбранной королём, создавал гораздо более умелый работник.
Далее Хью посмотрел на руки Анны.
- Бабочка Хэлфорд… Очень похожа на те, что являются элементами скульптуры, на которую Ваше Величество изволили обратить внимание. Но чем-то она отличается.
Девушка посмотрела на собственные руки.
В сложенных ладонях приютилась прекрасная летунья.
Крылья блестели и словно бы готовы были затрепетать в любой момент. И, хотя она не добавляла порошки, оставив бабочку белой, крылышки переливались всеми цветами радуги, отражая свет солнца.
Король нахмурился.
- Что здесь происходит, Меркьюри?
Пожав плечами, Хью тихо рассмеялся.
- Не знаю. Но мне очень интересно, кто же из них создал ту скульптуру.
Повелитель посмотрел на бабочек, сделанных Анной и Джонасом, сравнивая их.
- Мне совершенно ясно, кому из них принадлежит выбранная мною скульптура…
- Тогда какую из бабочек предпочтёт Ваше Величество: ту, которую Хэлфорд сделала только что, или одну из тех, что принадлежат скульптуре?
- Определённо, сделанную только что. Она ещё прекраснее, чем те, что на скульптуре, она… она…
Внезапно на лице короля отразилось потрясение, как если бы он что-то понял. Затем он улыбнулся.
- Ясно. Так вот о чём вы: они и вправду не совсем одинаковы.
- Да. И потому я не могу сказать определённо, кто же сделал скульптуру.
И тут поникший Джонас, кажется, попытался ухватиться за то, что считал своим последним шансом.
- Я… Я не могу работать иначе, как в тишине и одиночестве! Если вы дадите мне время и позволите поработать спокойно одному, я повторю скульптуру, выбранную Его Величеством. Честно. Клянусь, это правда!
Если бы здесь и сейчас была доказано, что Джонас выдал чужую скульптуру за свою, это значило бы, что он пытался обмануть короля. А это серьёзное преступление. Вполне вероятно, что его голова слетела бы с плеч.
- На вас больно смотреть, Джонас.
Но после тихих слов Хью сахарный умелец заверещал ещё громче:
- Но я не вру! У вас нет доказательств, что я вру!!!
- Вы говорите, что не врёте? – спокойно спросил король.
Его голос был тяжёлым и гулким; площадь вмиг заполонила тишина.
Дрожа, Джонас простёрся у ног короля:
- Богом клянусь, не вру.
Король перевёл взгляд на Анну.
- И вы не врёте, не правда ли, Хэлфорд?
- Нет, сир.
Девушка без колебаний смотрела в глаза правителю. И тогда король по-доброму улыбнулся.
- Если никто из вас не врёт, я понятию не имею, что же нам теперь делать. Я не могу никого наказать, не имея весомых доказательств. Как и не могу даровать никому почётный титул. Даунинг!
Старый распорядитель немедленно оказался рядом с королём.
- Похоже, в этом году никто не подходит на роль мастера серебряного сахара. На этом мы закончим.
Правитель резко обернулся. И, даже не взглянув на ошеломлённых министров и членов семьи, неторопливо покинул навес.
И тогда люди начали выспрашивать друг у друга:
- Что такое?
- В этом году никому медальку не дадут?
- Разве они скульптуру не выбрали?
- Но король уже ушёл…
- Решения он не поменяет.
Король скульптуру выбрал.
Но, кто её сделал, было непонятно. Такое случилось впервые.
И в этом году на Фестивале Сахарных Скульптур никто не стал мастером серебряного сахара.
Королева, явно не верящая, что её венценосный супруг принял такое решение, поднялась со своего места. Затем, взглянув на Анну, застывшую на месте, подозвала графа Даунинга и, что-то ему пошептав, тоже скрылась.
Сахарные умельцы были возбуждены, поглядывали друг на друга в растерянности, но, видимо, поняв, что король не собирается возобновлять фестиваль, сдались и стали собираться.
Толпа так же начала расходится, всё время жалуясь.
Но граф Даунинг медленно направился к Анне.
- Анна Хэлфорд. У меня для вас сообщение от Её Величества.
Девушка обернулась с широко раскрытыми глазами, и граф торжественно проговорил:
- Её Величество просит вас вернуться со скульптурой, подходящей для празднования. Она с нетерпением ждёт этого.
Когда Анна поняла эти слова, в её груди огоньком вспыхнула радость. Щёки заалели.
- Да… Да! Несомненно. Я обязательно приеду.
- Кстати, Хэлфорд. Если вы ещё не нашли покупателя на эту скульптуру, не могли бы вы продать её мне? Моя внучка выходит замуж, и я долгое время искал подходящую для торжества скульптуру. Что насчёт 600 крес?
600 крес. Шесть золотых монет. От такой суммы у умелицы закружилась голова. С этими деньгами она могла бы купить новый фургон и пару лошадей. На мгновение столь огромный куш посеял сомнения. Но лишь на мгновение. Анна покачала головой.
- Мне очень жаль, граф Даунинг. Я уже обещала отдать её другому.
- Но я заплачу 600 крес…
- …Мне очень жаль.
- Ясно. Ну, это неприятно, однако, полагаю, вы бы не смогли сделать подобную скульптуру, если бы в вас не было ничего необычного. Точно. Меркьюри. Я оставляю Андерса на вас. Разберись с ним как виконт серебряного сахара.
- Как пожелаете, граф.
Хью преувеличено поклонился.
- Ну что же, тогда… Увидимся в следующем году Хэлфорд.
С нежной улыбкой на губах граф Даунинг развернулся и ушёл.
Уперев руки в бедра, Хью перенёс внимание на оставшихся Джонаса и Анну.
- Теперь, Анна, будем разбираться в вашей путанице. Как, по-твоему, я должен поступить? Разбирательство с Джонасом доверили мне, и я могу действовать так, как считаю нужным.
В его голосе звучало неприкрытое любопытство.
- Ты ничего не хочешь сказать Джонасу? Что ты хотела бы, что бы я с ним сделал? Я не настолько добр, как Его Величество, видите ли. Мне ничего не стоит приказать избавиться от простого сахарного умельца.
Джонас, который до сих корчился на земле, вздрогнул от неожиданности. Не поднимая глаз, он начал дрожать.
В какой-то момент позади Хью оказался Салим. Он смотрел на Джонаса глазами хищника, ожидающего свою добычу.
Анна покачала головой.
- Хью… Господин виконт серебряного сахара, я благодарна вам за то, что вы помогли мне принять участие в фестивале этого года.
- Эй-эй-эй, не надо так официально. Хью вполне подходит.
Хью слегка похлопал её по голове, и девушка застенчиво пожала плечами.
- Я очень благодарна, Хью. Спасибо. А что насчёт Джонаса… Я ничего не хочу сказать ему. Сказать ничего не хочу, но…
Судя по его понурому виду, Джонас уже получил более чем достаточное наказание за свои поступки. Кроме того, что бы она сейчас ни сказала, ничего не изменится.
Она ничего не хотела сказать ему. Однако в её сердце пылали чувства.
- Встань, Джонас, - тихо приказала Анна, но тот не двинулся. – Встань.
Когда она с нажимом повторила, Джонас, пошатываясь, поднялся на ноги, но так и не поднял головы.
Анна схватила его за ворот рубашки.
- Джонас! Посмотри на меня!!!
И в тот момент, когда он всё-таки рискнул поднять глаза, девичья ладонь впечаталась в его щёку.
Парень рефлекторно дёрнулся, и Анна отпустила его. После чего радостно улыбнулась.
- А-а-а, как хорошо! Как же мне хотелось влепить ему от всей души! И этого достаточно.
- Великолепное наказание!
Хью громко рассмеялся. И даже стоящий за ним Салим усмехнулся.
- Отлично, вот и разобрались!
После этих слов Анна жизнерадостно поклонилась Хью. Тот в ответ улыбнулся и кивнул. А затем они разошлись.
Джонас остался, где стоял, ошарашенный, прижимающий ладонь к горящей щеке.
К нему подбежала Кети и осторожно потрясла за штанину.
Анна искала на заполонённой людьми площади знакомую пару глаз.
И вскоре заметила неотрывно смотрящего на неё Шелла. Сжимая в руках сахарную скульптуру, девушка медленно приблизилась к нему.
- Спасибо, Шелл. Я не смогла стать мастером серебряного сахара этого года. Но я снова приеду сюда в следующем году. Я не смогу проводить душу мамы на небеса творением мастерицы серебряного сахара, но… Но, уверена, она примет и ту скульптуру, в которую я вложу всю душу, даже не являясь мастерицей.
Не так давно ей владело бешеное желание стать мастерицей серебряного сахара, но сейчас оно поблекло и медленно исчезало.
Оно было рождено лишь желанием «отправить душу мамы на небеса», потому что она оставила её. Она просто гналась за одним, чтобы сбежать от другого: печали и одиночества.
Когда она признала это, её сердце, словно ясно солнышко, выплыло из-за чёрных туч тоски, где пряталось всё это время.
Девушка чувствовала, что теперь может принять смерть Эммы.
Потому что сейчас прямо перед ней стоял тот, кто не сводил с неё чёрных глаз.
Даже если Шелл уйдёт, когда она отдаст ему скульптуру, тот факт, что он вернулся, чтобы помочь ей, останется. Где-то в мире всё равно будет хотя бы один человек, который, пусть всего на мгновение, но отнёсся к ней по-доброму. И это было чудесно. Анна чувствовала, что сможет жить, просто зная это.
И теперь, с этого момента, она могла выстраивать своё собственное будущее. Будущее, в котором она обязательно станет мастером серебряного сахара.
Не для того, чтобы почтить память своей матери, а потому что сама так решила.
«Я хочу стать мастером серебряного сахара. И неважно, сколько лет это займёт…»
В её сердце зародилась решимость.
«Я стану лучшим мастером серебряного сахара, чем была мама».
- Я нашла в себе силы жить дальше. Благодаря тебе, Шелл. Спасибо. Как и обещала, эта сахарная скульптура принадлежит тебе. Возвращаю.
Сердце её сжалось при мысли, что он сейчас уйдёт. Однако, цепляясь за странную надежду, Анна заставила себя улыбнуться.
Шелл посмотрел на протянутую ему сахарную скульптуру. Но быстро отвёл взгляд, недовольный.
- Не пойдёт.
- А?!
Остолбенело взирающей на Шелла Анне сказали:
- Если у сахарной скульптуры хороша форма, то вкус уже не тот. И если форма так себе, вкус не тот. Хочу особую сахарную скульптуру, сделанную мастерицей серебряного сахара.
- Ч-что?! Только не говори, что недоволен!
- Я не доволен.
- Тогда что ты от меня хочешь?!
Они столько времени вместе провели, через столько всего прошли, чего это он вдруг разбрюзжался?
Но тут девушка встретилась взглядом с Шеллом, и ей показалось, будто ноги оторвались от земли.
Ни с того, ни с сего фей сказал:
- Подаришь мне скульптуру в этот же день на следующий год. Пока мне она ни к чему, подожду. И, пока ты не станешь мастером серебряного сахара, я останусь с тобой.
Анна моргнула.
- Ты останешься?
- Что-то не так?
В его глазах зажегся огонёк недовольства.
- Всё так. Абсолютно всё. Но почему?
Когда она спросила, на лице фея проступило раздражение: кажется, он ещё и сам не определился с ответом. Однако буквально через несколько секунд он расслабился и, похоже, сдался.
Вместо ответа Шелл взял девушку за руку. А затем…
- Анна, - прошептал он.
Он впервые назвал её по имени. Девушка почувствовала, как по телу разливается тепло.
Шелл осторожно поцеловал её ручку. С нежностью.
Создавалось впечатление, будто он приносит клятву. Анна не совсем понимала, что значит этот поцелуй. Однако её сердце сделало стремительное сальто в груди.
Фей не отрывал от неё взгляд.
«Какие прекрасные глаза… Такие честные, искренние…»
Болезненная нежность трепыхнулась в её душе. Это чувство было для неё ново, но Анна отчётливо понимала: оно в корне отличается от любви, что испытывают друг к другу друзья.
Возможно, она в первый раз по-настоящему влюбилась.
И тут…
- Эй, вы видели? Моё невероятное представление!
Как обычно, вопя глупости полным веселья голосом Мифрил Рид Под скачками несся к ним через площадь. Шелл предусмотрительно выпустил девичью руку.
Поднапрягшись, Мифрил взмыл в воздух и приземлился аккурат на плечо Анны.
Радость и стыд одновременно нахлынули на девушку.
- Мифрил!
Без раздумий она схватила маленького фея и крепко прижала его к себе.
- Мне так жаль! Прости, Мифрил! Прости, что подозревала тебя! Я не должна была и секунду думать, что ты съел серебряный сахар. Я была дурой. Прости, что не смогла поверить. Прости.
- Я-я-я-я-я Мифрил Рид Под! Не сокращай! Да и вообще, не чего тут разводить сопли и вымаливать прощение. Благодаря тебе я получил шанс устроить такой замечательный спектакль.
Хотя щёки Мифрила налились краской, он, по-прежнему находясь в объятьях Анны, упорно продолжал задирать свой маленький носик.
- Но я сомневалась в тебе…
- Хм. Люди все круглые идиоты. И поэтому казалось, что ты ничуть не умнее. Так что я и не удивился и уж конечно не отказался от намерения вернуть должок. Я фей! Если не отплачу тебе, я не смогу с честью называться феем.
Гордо выпятив грудь, Мифрил продолжал говорить грубости.
- Когда я сообразил, что тот паренёк замыслил что-то грязное, я решил преподать ему урок. Он самый настоящий гад. Так что я подумал: «Око за око…», - и… слопал у него целый бочонок серебряного сахара!
Смех Мифрила был немного маниакальным, но вдруг он резко замолчал и скривился.
- Вот только съесть целый бочонок…. Кажется, у меня теперь не лады с желудком… У-у-ух…
Учитывая то, как ели феи, Анна даже предположить не могла, чем грозят его «нелады с желудком», сопровождающиеся повышенным метеоризмом. Однако, поскольку он, видимо, собрался именно это продемонстрировать, девушка напряглась и сделала несколько шагов назад.
- Ну, я, правду сказать, в итоге был не очень полезен… У меня такое чувство, будто я только под подозрение тебя поставил, - хоть голос Мифрила стал тише, высокомерия в его позе не убавилось.
-Это неправда. Спасибо, Мифрил. Но как ты узнал, что Джонас украл мою скульптуру? Ты тайком следовал за нами?
- Я был в твоей повозке всё это время.
- Э?
Удивлённая этим открытием Анна повернулась к Шеллу, но тот лишь пожал плечами.
- Тогда Мифрил Рид Под запрыгнул в повозку и спрятался. Он действительно «исчез с твоих глаз».
- Так вот что ты имел в виду…
Джонас угнал Аннину повозку вместе с прятавшимся там Мифрилом, так что он поехал вместе с ним.
Мифрил фыркнул.
- Ты забыла? Чтобы отплатить тебе, я отправлюсь за тобой куда угодно. Последую даже в сам ад.
- Но ведь ты уже вернул мне долг, поизмывавшись над Джонасом.
- Ничего подобного! Такая ерунда не погасит мой долг! Я отплачу тебе самым изумительным образом!
- Ха-ха… Изумительным?..
«Знать бы, что у него на уме», - всё-таки этот фей и его планы немного беспокоили её.
Шелл заговорил сухим тоном:
- Ты когда-нибудь слышал о «нежелательных услугах», Мифрил Рид Под?
- Неа, прости. И, кстати, что ты делаешь рядом с Анной? Мы уже в Льюистоне, так что Анна тебя уже точно-точно освободила. Ты волен идти на все четыре стороны, правильно? Так что ты здесь забыл?!
- Кое-что хочу от этого пугала.
Он снова назвал её пугалом. Девушка расстроилась.
«Может, когда он назвал меня по имени, я просто ослышалась?»
- Ты неисправимый грубиян, Шелл Фэн Шелл! Не важно, что Анна выглядит, как пугало! Это невежливо, девушку пугалом называть!
- Что такого в том, чтобы называть пугало «пугалом»?
- П-поганец! Ты опять назвал её «пугалом».
- Это ты тут всё вопишь «пугало», «пугало».
- Неважно! В этом мире есть слова, которыми нельзя называть других, даже если это правда! И пугало одно из них! Это совсем не смешно. Она может воспринять это слишком близко к сердцу!
Анна тихонько рассмеялась
- Мальчики… Может, вы замолчите и перестанете оба вести себя как грубияны?
Два фея вдруг пришли в себя и, посмотрев друг на друга, прекратили спор.
«Я не смогла стать мастером серебряного сахара этого года. Но королева сказала, что я обязательно должна приехать в следующем году. Этого достаточно».
Обсидиановый фей, желающий особую сахарную скульптуру…
И фей воды, желающий принудительно вернуть долг…
По крайней мере, Анна знала, что теперь одиночество ей не грозит.
«Я не одна. Возможно, однажды я стану мастерицей серебряного сахара. Моё будущее лежит передо мной. Всё к лучшему».
Анна улыбнулась.
- Ну, думаю, не страшно. Хоть «ворона», хоть «пугало». Я сделаю вам по скульптуре, мальчики. По прекрасной, изумительной скульптуре. Это всё, что я могу.
На небе не было ни тучки.
А над площадью имперского города витал сладкий запах серебряного сахара.